Мы собрали для вас анекдоты про Петьку. Читаем и получаем массу позитивных эмоций! Ведь юмор вызывает только радость.
Петька тормошит спящего Товарища:
— Василь Иваныч, белого привезли!
Тот с трудом подымая голову от стола:
— Скоко ящиков?
Василий Иванович к конюшне подходит, слышит там Петька с Анкой понятно чем занимаются. Стучит в дверь, орет открывайте. Петька быстренько подкоп сделал, Анка вылезла, Петька дверь открывает, Василий Иванович вбегает:
— Петька! Ты чем это тут занимался???
— Чем—чем! Какал я тут! — показывает на лошадиную лепешку.
— Да? Дак ведь говно—то лошадиное!
— Дак ты ж по—человечески посрать не дал!
Петька спрашивает Чапаева:
— Василий Иванович, а что такое гласность?
— А это, Петька, когда ты можешь говорить, что захочешь, — и про меня, и про Фурманова. И ничего тебе, Петька, за это не будет — ни седла нового, ни бурки, ни отпуска!
Послали Петьку в транспортную академию, ну он отучился там и возвращается. Василий Иваныч у него и спрашивает:
— Вот, Петька, объясни—ка, почему бронепоезд, когда едет, гремит?
— Ну… понимаешь… когда бронепоезд… не, бронепоезд — это сложно, возмем вагон… не вагон, это сложно… возьмем… колесо! Колесо — это ПиЭр в Квадрате. Ну ПиЭр на фиг отбрасываем, остается Квадрат. Ну посуди сам, как квадрат может не греметь?
Вбегает в избу радостный Петька:
— Василий Иванович, я муху кочергой убил!
— А где ты, Петька, кочергу взял?
— Да у печки стояла.
— Значит так, Петька, ещё раз мои носки без спросу возьмешь — я твои штаны на куски изломаю!
Чапаев поднял дивизию в наступление. Глядит:
— Петька удирает.
— Стой, трус, назад!
— Василий Иванович, ты плохо знаешь географию. Земля ведь круглая. Я иду противнику в тыл.
— Вова, скажи, под какое напряжение ты попадешь, если возьмешься за эти две фазы?
— Пусть возьмется Петька, он отличник.
Папа, бухать завязывай, а то так в жизни ничего и не увидишь.
— Не понял, Вовчик!?
— Ну , смотри Катюшку в картошке нашли, Юрика в капусте, Петьку в малине, меня под черемухой, так и пропьешь всю мамину географию.
Василий Иванович сидит на рельсе голый, но в галстуке. К нему подходит Петька и спрашивает:
— Василий Иванович, ты чего голый?
— А, Петьк, все равно тут никто не ходит.
— А чего в галстуке?
— Ну а вдруг кто пройдет?
Прибегает как—то Петька к Чапаеву и кричит: «Василий Иванович. Там пакет от Голубого Члена посыльный доставил!» Чапаев: «Петька! Сколько раз говорить? Фамилия БЛЮХЕР, с английского языка не переводится».
В психбольнице. Мужик бежит с окровавленным топором. Подходит к нему врач.
— Ты что носишься?
— Вот смеху—то будет, когда Петька проснется, а его голова в тумбочке лежит.
Учительница:
— Дети, запомните: синие яйца бывают только у птицы гаги.
Hа следующем уроке учительница спрашивает:
— Дети, у кого синие яйца.
Вовочка тянет руку.
— Hу—ка, Вовочка, ответь нам.
— У Петьки, он их вчера дверью придавил.
Отстреливаются Петька с Василием Ивановичем от белых. Вдруг Петькин пулемет замолкает.
— Чего не стреляешь, Петька?!
— Патроны кончились, Василь Иваныч!
— Так гранаты возьми! Вон, целый ящик стоит!
— А как ими пользоваться—то?!
— Кольцо видишь? Вырывай!
— Есть, Василь Иваныч!
— Теперь считай до пяти!
— Раз… Два… Три… Четыре… Пять!
— Теперь бросай!
— Лови, Василь Иваныч!
Сидят Петька и Василий Иванович на дереве. Вдруг к дереву подходит слон и начинает его трясти.
— Василий Иванович, может здесь у него гнездо?
— Дурак ты, Петька, они в норах живут!
— Петька, ты почему не отдал мне честь?
— Виноват, Василий Иванович; должно быть, уснул.
— Ну, слава богу, а то я подумал, что ты меня не уважаешь!
Сидят Петька с Василием Ивановичем на завалинке. Мимо проходят бабы и говорят:
— Смотри, Орел с говном сидят!
Петька:
— Ну я полетел, Василий Иванович.
В.И.:
— Полетишь, когда лопатой подбросят…
Мать— мальчику:
— Почему ты мокрый?
— Мы с Петькой играли в собаку.
— Не понимаю.
— Я был деревом.
Радостный Петька забегает в хату:
— Василий Иванович, там вагон презервативов привезли! Может, возьмем?
— Да зачем они нам, выкинь ты их.
На следующий день:
— Василий Иванович, там пол вагона презервативов привезли! Может, возьмем?
— Да зачем они нам, выкинь ты их, Петька.
Петька, выполнив приказ, заходит в хату и говорит:
— Василий Иванович, я все же оставил ящик, может, возьмем?
— Да что ты в самом деле, «возьмем» да «возьмем»? А что это вообще за штука такая с трудным названием?
Петька объяснил. Василий Иванович:
— А ну если так, то давай неси сюда, а то я давно гильзами пользуюсь.
Петька прибегает:
— Василий Иванович, в Брежнева стреляли!
— И что?
— Промазали…
— Эх, надо было сабелькой, сабелькой!
— Василь Иваныч, а скажи — вот в армию берут всех, кто прошел медкомиссию, а в Народный фронт кого будут брать?
— Ну, Петька, ясен пень — всех, кто откосил и откупился от медкомиссии — больных, пидарасов и детей чиновников…
Социальная реклама. На сцене двое пьяных мужиков.
— Слышишь, Петька! Пошел ты к чертовой матери!
— К какой матери?
— Ну, к этой… как ее?!
Голос за кадром:
– Они выпили и забыли своих родителей…
Окружили белые красных. Чапаев спрятался в бочку. Петьку поймали. Ведет конвой Петьку мимо бочки:
— Василий Иванович! Вылаз — нас предали, — и пинает бочку ногой.
— Петька! Знаешь, где самый крепкий спирт находится?
— Где, Василь Иваныч?
— В корабельном компасе. Там так и написано — 360 градусов.
Идут по лесу Петька с Василием Ивановичем. Петька спрашивает:
— Слушай, что если сейчас на тебя тигр прыгнет, что делать будешь?
— Пистолет хватаю, бах—бах — и нет тигра.
— А что если у тебя пистолета не будет?
— Тогда хватаю шашку.
— А если и шашки нет?
— Тогда я хватаю камень и — в башку.
— Ну а если и камня нет?
— Слушай, Петька, ты на чьей стороне — на моей или на стороне тигра?
Садятся как—то Петька с Василием Ивановичем обедать. Василий Иванович и спрашивает:
— А что, Петька, Фурманов есть не будет?
— Я спрашивал, он сказал, что сыт.
— Ну так пусть поссыт и садится!
Василий Иванович и Петька прыгают с парашютом. Летят. Петька:
— Василий Иваныч, а когда парашюты открывать—то будем?
Василий Иванович:
— Погоди, Петька, рано еще.
— Василий Иванович, пора!
— Да погоди, Петька, не суетись, рано еще.
— Василий Иванович, пора, мы и так вон уже на высоте деревьев!
— Петька, да ты что, никогда с деревьев не прыгал?
Василий Иванович и Петька договорились, что если Петька угадает, в какой руке у Василия Ивановича бутылка, — они ее разопьют, а если нет — разобьют. Петька: — В левой?
— Думай, Петька, думай!
— Говорят, что Петька стал голубым…
— Что, на Театральной, у памятника с голубыми встречается?
— Нет, на памятнике с голубями!
— Василий Иваныч, танки в огороде!
— Гони их на хрен, Петька, самим жрать нечего.
Петька вбегает к Василию Ивановичу:
— Василий Иванович, танки на огороде!
— Да ну их к черту! Я вчера о них новую шашку затупил!
Пришла радиограмма:
— Будет идти бронепоезд — взять любой ценой на нем передатчик!
Петька, решив блеснуть знаниями:
— А на чем передатчик на лампах или полупроводниках?
Василий Ивинович:
— Для тупых повторяю — передатчик на бронепоезде.
— Василий Иванович, в лесу Фантомас объявился!..
— Сколько раз, Петька, говорил — не давай Котовскому зеленку.
Прибегает Петька и кричит:
— Василий Иванович, белые лезут!
— Не до грибов сейчас, Петька, вот разобьем контру, тогда и пособираем.
Встречает как—то Петька Анку и говорит:
— Слышь, Анка, у меня идея! Ты Василь Иваныча любишь?
— Очень!
— Так давай к годовщине революции твой пулемет «Максим» в «Василия Ивановича» переименуем?
— Ты что, Петька! Его же тогда после второго выстрела заклинивать будет!
Просыпается Василий Иванович утром с глубокого похмелья. А Петька на него с ужасом смотрит:
— Василий Иванович, ты помнишь, какой ты вчера последний тост загнул?
— Нет, Петька.
— Нет, что правда не помнишь? Вот ужас—то!
— Петька, да что за тост, скажи, не томи.
— Ну ты встал с последней чаркой самогона. И говоришь: — Ну, за Путина!
— Ну и что? Нормальный тост.
— Да ты что?!! Он же даже еще не родился!
Петька спрашивает:
— Василий Иванович, ты на рояле сыграть сможешь?
— Смогу, Петька, смогу.
— А на гитаре?
— Тоже смогу.
— А на трубе?
— Нет, Петька, карты будут соскальзывать.
Убегают Петька и В.И. от белых. Петька прячется в кроне дерева, Василий Иванович прыгает в старый колодец. Подбегает солдат, и смотрит в колодец:
— Там кто—нибудь есть?
— Там кто—нибудь есть?
— Это что, ЭХО?
— Это что, ЭХО?
— А может туда гранату кинуть?
— А может не надо?
— Василий Иванович, а сможешь ты четверть выпить?
— Смогу, Петька!
— А штоф?
— И штоф смогу.
— А ведро сможешь?
— Не, Петька, ведро не смогу. Такое, наверное, только Ленину под силу!
Летят в аэроплане Петька и Василий Ивановичь. Василий Ивановичь говорит Петьке.
— Петька, где карта по которой мы должны лететь?
Он отвечает:
— Забыл.
— Воо мля, — говорит Василий Ивановичь, — опять по пачке Беломора лететь придеться.
Петька забегает к Василию Ивановичу и кричит:
— Я Колобка зарубил.
— Дурак ты, Петька, это Котовский траншею удлинял.
Василий Иванович женился на русалке.
— Кто родился у вас? — интересуется Петька.
— Ведро карасей.
Чапаев вернулся из Италии.
— Василий Иваныч, скажи что—нибудь по—итальянски, — просит Петька.
— Пошел на х…, Петруччо!
Сидят на дереве Василий Иваныч Чапаев с Петькой, а под деревом стоит слон и трясет его хоботом. Тут Петька спрашивает:
— Василий Иваныч, может у него здесь гнездо?
— Дурак ты, Петька. Они в норах живут!
Отступая от белых Чапаев тяжело раненый попадает в лазарет. Его навестил Петька. Вокруг комдива обилие разнообразной медицинской техники.
— Ну как ты, Василий Иваныч?
Чапаев делает знаки руками.
— Понял, — говорит Петька и дает ему бумагу и карандаш. Чапаев что—то пишет и закрывает глаза. Петька перед дивизией извещает о смерти комдива:
— Наш комдив погиб как герой и перед смертью написал, — разворачивая бумагу, — «Петька, сойди со шланга, с*ка, а то задохнусь!»
Петька благодаря Фурману пополнил свои знания по всемирной географии и решил подколоть Чапаева:
— Василий Иванович, Гольфстрим замёрз!
Чапаев вспылил:
— Я же говорил: евреев на разведку не брать!
Поехал Петька в Англию по обмену опытом. Приезжает в дорогом костюме, на машине, при деньгах. Василь Ивнаыч удивлён:
— Откуда у тебя столько денег, Петька?
— Да в карты выиграл, Василь Иваныч.
— В какие карты, ты играть—то толком не умеешь?
– Да дело было так. Сели играть, а мне всякая шваль пришла. Ну кончается игра, я вскрываюсь, а мне говорят: «Мы же джентльмены, играем не вскрываясь, верим на слово». Ну тут мне, Василь Иваныч, и прифартило.
Сидит Петька и читает вслух книгу про историю Древнего Рима: «В Риме богатые патриции предавались обжорству и разврату». Василь Иваныч закручивает ус и говорит:
— Опечатка в книге, Петька. Не патриции, а — партийцы.
Василий Иванович сидит на рельсе голый, но в галстуке. К нему подходит Петька и спрашивает:
— Василий Иванович, ты чего голый?
— А, Петьк, все равно тут никто не ходит.
— А чего в галстуке?
— Ну а вдруг кто пройдет?
Анка проходит мимо Чапаева. Тот ей строго:
— Анка, почему честь не отдала?
— А я ее, Василь Иваныч, еще год назад Петьке отдала.
Чапаев плывет через Урал, гребет одной рукой, ординарец Петька плывет рядом. Чапаев плывет все труднее и труднее.
— Василий Иванович! Брось чемодан—то!
— Нельзя, Петька! Там карты штабные… — две колоды.
Петька:
— Василий Иванович! Гольфстрим замерз!
Василий Иванович:
— Сколько раз тебе Петька говорил: евреев в отряд не брать!
В психбольнице. Мужик бежит с окровавленным топором. Подходит к нему врач.
— Ты что носишься?
— Вот смеху—то будет, когда Петька проснется, а его голова в тумбочке лежит.
Василий Иванович и Петька договорились, что если Петька угадает, в какой руке у Василия Ивановича бутылка, — они ее разопьют, а если нет — разобьют. Петька:
— В левой?
— Думай, Петька, думай!
Петька спрашивает Чапаева:
— Василий Иванович, а что такое гласность?
— А это, Петька, когда ты можешь говорить, что захочешь, — и про меня, и про Фурманова. И ничего тебе, Петька, за это не будет — ни седла нового, ни бурки, ни отпуска!
Чапаев плывет через Урал, гребет одной рукой, ординарец Петька плывет рядом. Чапаев плывет все труднее и труднее.
— Василий Иванович! Брось чемодан—то!
— Нельзя, Петька! Там карты штабные… — две колоды.
Мюллер вызывает Штирлица и с подозрением спрашивает:
— Штирлиц, Вам не кажется, что мы уже где—то встречались?
— Может быть, в сороковом в Польше, группенфюрер?
— Нет, Штирлиц…
— А может быть, в тридцать шестом в Испании, группенфюрер?
— Нет, Штирлиц…
— А может в восемнадцатом…
— Петька???
— Василий Иванович!!!
После гражданской Петька и Василий Иваныч врачами стали. Идет операция, Василий Иваныч оперирует, Петька — ассистент. Чапаев:
— Петька, скальпель…
— Есть скальпель!
— Пинцет!
— Есть пинцет!
— Спирту!.. Тампон!.. Еще спирту!.. Еще тампон!.. Еще спирту!.. Коня! Шашку! Бурку!..
Василий Иванович в дозоре вместе с Петькой на границе. Вдруг какой—то человек переходит границу.
— Петька, спроси его пароль.
— Эй, ты, скажи пароль.
— Пароль.
— Проходи.
Красные и белые на позициях. Через расположение белых едет телега. На ней крестьянка. Белые задерживают. Крестьянка объясняет, что едет в соседнее село.
— Пропустили.
Телега прибывает в расположение красных и подъезжает к штабу. Навстречу выходит Фурманов. Крестьянка снимает косынку.
— Петька! — восхищенно кричит Фурманов.
— Ай да замаскировался!
— Я—то что, — скромно говорит Петька, — распрягите Василия Иваныча!
Петька:
— Василий Иванович, меня из партии исключили…
— А за что?
— Да я иду по улице, вижу мне Анка из бани рукой машет. Ну я разделся, вскочил туда, а там партсобрание.
Чапай выступает перед бойцами:
— Наша дивизия за освобождение станицы от белых получила премию 10 тыс. руб. Делить будем так: — 7 тыс. мне, 3 тыс. Петьке, остальным факт на лицо… Проходит неделя… Бойцы обращаются к Василию Ивановичу:
— А когда мы свою долю получим?
— Какую долю?
— Ну ты сам, Василий Иванович, сказал: — Факт на лицо.
— А что вы хотели, что бы я перед всем строем сказал: — Хрен на рыло?
Спасаются, значит, Чапаев и Петька от белых. Ну, забрались в колодец и сидят. Подходят белые к колодцу и разговаривают:
— Куда это они подевались? Может, они в лес пошли?
Петька из колодца откликается:
— ..в лес пошли, в лес пошли, в лес пошли…
— А может, они уже удрали и мы их не найдем?
— …дем, дем, дем…
— А может, гранату в колодец кинуть?
— …А может, они в лес пошли, в лес пошли, в лес пошли?
Василий Иванович, Петька и т. Фурманов сидят на берегу Урал—реки и задумчиво курят траву. Плавно выдыхая дым, Василий Иванович с чувством говорит:
— Да…
— Да!.. — мечтательно произносит Петька.
— Да—да! — подтверждает Фурманов.
Впоследствии Василь Иваныч говорит Петьке:
— Петька! Фурманова больше пыхтеть не берем. Болтлив!
Василий Иванович и Петька сидят и курят на рельсах. Петька сидел, думал и спрашивает:
— Василий Иванович, вот ты у нас умный, вот объясни мне одну вещь! Смотри — рельсы гладкие?
— Ну, гладкие.
— А колеса круглые?
— Ну, круглые, Петька.
— Тогда почему же колеса по рельсам стучат?
— Ой, глупый же ты, Петька! Гляди: колесо — это круг? — Ну, круг. — А чему равна площадь круга?
— Пr2.
— Ну, вот этим квадратом и стучит!
Пьяный Василий Иванович вваливается в хату и орет, размахивая шашкой:
— Порублю, гады!
Петька с печи спрашивает:
— А кто сбегает?
Чапаев в грязных сапогах стоит на полированном столе и ввинчивает лампочку. Входит Петька.
— Ну что вы, Василий Иванович, на стол в сапогах залезли, не могли газетку подложить?
— Да ладно, Петька, я и так достану.
Поехал Василий Иванович в загран. поездку. Возвращается — довольный — предовольный.
— Петька, — говорит — с Битлами стусовался, участвовал в студийной записи Come Together!
— А как это?
— А я шашкой перед микрофоном: «щ—щ—щ—ух!», а Битлы: «ту—ду—дум—тум—тум…»
Василий Иванович и Петька моются в бане. Через перегородку — женское отделение. Василий Иванович подходит и заглядывает в щелку.
— Анка моется!
— Василий Иванович, дай посмотреть!
— Ну, Петька, что видишь?
— Ничего, кроме анкиного глаза.
— Петька, что делаешь?
— Оперу пишу!
— А про меня напишешь?
— И про тебя напишу, и про Анку напишу, Опер сказал про всех написать!
Идут по пустыне Василий Иваныч и Петька. Голодные, как собаки. Вдруг видят — полуобглоданый пряник в песке валяется. Василий Иваныч говорит:
— Слушай, Петька, давай с тобой в базар поиграем, а то просто так сожрем пряник, быстро, и никакого кайфа.
— А как это?
— Просто, Петька. Ты пойди, пошарься по пустыне, камушков пособирай. Потом придешь и скажешь: — Взвесте мне пряник. Я тебе пряник продам, и мы его вместе зарубаем.
Ну, значит, ушел Петька. Приходит минут через 10, и к Василию Иванычу:
— Василий Иваныч, продай пряник.
Василий Иваныч (дожевывая):
— Извини, Петька, кончились пряники.
Чапаев встал на стул, собирается вворачивать лампочку. Петька:
— Василий Иванович! Ты бы газетку постелил.
— Ничего, я и так достану.
Сидят Петька с Василием Ивановичем — водку пьют. К ним подходит Фурманов:
— О, ребята, я буду третьим!
— Нет, ты будешь четвертым — троих мы уже послали.
Заходит Василий Иванович в избу, смотрит — Петька сидит, ногти красит. Рассердился:
— Ты что, Петька, с педиками связался?
— Фу, Василий Иванович, как пОшло, они не педики, а сексуальные меньшинства.
— Да, Петька, лучше бы ты с педиками… А за связь с меньшевиками пойдешь под трибунал…
Петька спрашивает Чапаева:
— Василий Иванович, а что такое гласность?
— А это, Петька, когда ты можешь говорить, что захочешь, — и про меня, и про Фурманова. И ничего тебе, Петька, за это не будет — ни седла нового, ни бурки, ни отпуска!
— Эх, Петька! Вот закончится война, понастроим всюду консерваториев. Пусть наши люди вволю консервов поедят.
— Да, Василий Иванович, а как с консерваториями закончим — обсерватории строить начнем…
Василий Иванович, Петька и т. Фурманов сидят на берегу Урал—реки и задумчиво курят траву. Плавно выдыхая дым, Василий Иванович с чувством говорит:
— Да…
— Да!.. — мечтательно произносит Петька.
— Да—да! — подтверждает Фурманов. Впоследствии Василь Иваныч говорит Петьке:
— Петька! Фурманова больше пыхтеть не берем. Болтлив!
— Василий Иваныч! А что такое «стабильность»?
— Ну, это, Петька, когда ты как был денщиком, так и будешь им дальше, а я: как был комдивом — так и буду им тоже дальше…
— Но, Василий Иваныч? Ты ведь отнял дивизию у прежнего комдива, у которого был в денщиках?
— А я, Петька, не задавал ему глупых вопросов про стабильность…
Чапаевцы отбили у белых полустанок. При осмотре трофеев Василий Иванович и Петька обнаружили цистерну со спиртом. Чтобы бойцы не перепились, подписали С2Н5(ОН), надеясь, что бойцы химию знают слабо. Наутро все были «в стельку». Чапаев растормошил одного и спрашивает:
— Как нашли?
— Да просто. Искали мы, искали, вдруг смотрим — что—то на цистерне написано, а в скобочках — (ОН). Попробовали — точно он!
Чапаев со своей дивизией довоевались до пустыни, идут по пескам, вдруг — дохлый слон! Бойцы столпились, голоса:
— Чудо то какое…
— Зверь какой то невиданный…
Чапаев:
— Зовите Петьку сюда, он, говорят, даже паровоз видел, может он че знает!
Петька обошел слона пару раз, поднимает ухо:
— Даааааааа…, этому зайцу лет триста!
Красные и белые на позициях. Через расположение белых едет телега. На ней крестьянка. Белые задерживают. Девушка объясняет, что едет в соседнее село. Пропустили. Телега подъезжает к штабу красных. Крестьянка снимает косынку.
— Петька! — восхищенно кричит Фурманов. — Ай да замаскировался!
— Я—то что, — скромно говорит Петька. — Распрягите Василия Иваныча!
Подходит Петька к Василию Ивановичу и спрашивает:
— Ты как думаешь, Василь Иваныч, если с тобой не дай Бог что случится — Анка гулять начнет?
— Ой, начнет, Петька!
— Ну, тогда я тебе ружье для подводной охоты подарю!
— Это еще зачем?
— А чтоб она думала. Что ты не утонул, а на охоте задержался!
— Петька, а что это Василь Иванович на крыше делает?
— Антенну натягивает!
— Антенну? Красивое имя!
Василий Иванович перед уходом говорит Анке, что мол должен прийти Петька и что—то попросить (что именно, Василий Иванович забыл), ты ему это дай… Вечером Василий Иванович возвращается домой и спрашивает Анку:
— Петька приходил?
— Приходил…
— Что просил?
— Просил дать КОЛОВОРОТ…
— Hу ты дала?
— Коло ВОРОТ народу много было, я дала в сарае…
Однажды Петька с Чапаевым отправились к белым. Они замаскировались под корову. Петька был спереди, а Чапаев сзади. Приходят они к белым. Те увидели, какая она худая и дали ей сена. А Чапаев над Петькой смеётся:
— Ешь, Петька, ешь.
Петька всё съел. Белые принесли корове помои. Петька съел и это. Слышит Чапаев кто—то смеётся и спрашивает:
— Петька это ты?
— Да, Чапаев, к нам быка ведут!
Прибегает Петька к Василию Ивановичу и орет:
— Василий Иванович, побежали быстрее, Анька двойню родила.
— Да иди ты…
— Иди лучше ты, я то своего забрал.
Попали Василий Иванович с Петькой в Москву. Ходят, рты разевают. Смотрят — две проститутки прохаживаются, клиентов ловят. Само собой, ярко накрашены, все все формы наружу просятся, гуляют перед рестораном, только бедра туда—сюда ходят.
— Красиво идут…, — едва переводя дыхание, шепчет Петька.
— Интеллигенция! — уважительно поясняет Василий Иванович.
Прибегает Петька к Чапаеву:
— Чапай, а сколько стоит атомная бомба?
— Ну, примерно, миллиарда два!
— Василий Иваныч! Посмотри, какое богатство к нам в огород летит!
Сидят в окопе два солдата. Вот едет на них танк. Один говорит другому:
— Вань, кинь гранату.
— Ломает, Петька…
— Вань, ну кинь гранату.
— Да ломает, Петька..
Ну, танк уже вплотную подполз. Вдруг открывается люк в танке, оттуда высовывается мужик и говорит:
— Мужики, ну че гранату—то не кидаете? Ломает ездить.
— Василий Иваныч! А смартфон — какой он?..
— Уууу, Петька, он умный! Прямо как Фурманов… Только ему еще и в харю пальцем тыкать можно.
Беседуют три подруги. Одна говорит:
— Мой Ванька, когда вырастет, будет архитектором. Он лучше всех в школе рисует дома.
Вторая:
— А мой Петька — летчиком. Он только и знает, что везде рисует самолеты!
Третья, задумчиво:
— А мой Васька, наверное, будет гинекологом…
