Увезут в солдатушки —
От болéзной матушки.
От болéзной матушки
Не хочется в солдатушки.
Уж ты, молодость моя,
Куда же ты девалася?
По окопам, по землянкам
Скоро истаскалася.
Хорошо тебе, товарищ,
Ты от службы отошел.
А мне, доброму, несчастному,
Двадцатый год пошел.
Хотела горюшка убавить,
Горя прибавляется:
Дело к осени подходит —
Милый призывается.
Царь ты белый, что ты сделал —
Мово милого забрил,
Родну матушку прогневал,
Меня, бедну, прослезил.
Чем я, мальчик, не сиротка,
Чем я не обиженный?
Были волосы с Кудриной,
А теперь острижены.
«Ох ты, маменька родная,
Куда деньги бережешь?»
Мать заплакала, сказала:
«Во солдаты, сын, пойдешь!»
«Рекрута вы, рекрута,
Вам дороженька куда?»
Нам дорожка бережком,
Идти до Вологды пешком.
«Уж ты, батюшко родной,
Куда едем мы с тобой?»
Ах, мы едем к тому дому,
Ко проклятому приему.
«Что ты, милка, по мне плачешь,
Али я тебе родной?»
Как, хороший, мне не плакать,
Оставляешь сиротой.
А в приемной за дверями
Стоит ящик с жеребья́ми.
Жеребья́ – одна бумажка;
Вынимать – дрожит рубашка.
А солдатик горе мыкал
Хуже лапотного лыка.
Принимай, солдат, пинки
За горячие блинки.
Принимай, солдат, лутошки
За горячие лепешки.
Ах война, ах война,
Что она наделала!
Сколько девок, сколько баб
Сиротами сделала!
Все ребята уезжают,
Девки плачут, провожают.
Ах ты, милая моя,
Начинается война;
На войну меня угонят
Ты останешься одна.
Ах ты, писарь, черт усатый,
Записал меня в солдаты.
К девятнадцати годам
Я в солдатушки попал.
Ах, подружка моя Таня,
Что же делает война?
Не один милый воюет,
Не одна страдаю я.
Ах ты, сударушка моя,
Моли-ка богу за меня;
Моли-ка богу за меня,
Чтоб от солдат остался я.
Уж от солдат останусь я,
Ты будешь женочка моя.
Завели меня в станочек,
Закричали: «Гож, молодчик!»
Благослови, родная мать,
Пойду жребий вынимать.
Вынул жребий сто второй,
Закричали: «Лобовой!»
