Сочный помидорчик заменил котлету.
Минимум калорий – я худею к лету!
Божия коровка, полети на небо,
Принеси колбаски, масла, сыра, хлеба.
Чтоб не лётать дважды, прихвати, дружочек,
Штучек пять эклеров, тортика кусочек!
Что? Да-да, я помню, я худею к лету.
Только жрать охота…
А, ну, её — диету!!!
Я съел на завтрак борщ, рагу,
Бифштекс, капусту и морковку.
Из-за стола встать не могу.
Всё! Объявляю голодовку.
Проходит час, другой начался.
Желудок вздрогнув, забурлил.
Держусь сурово. Я не сдался.
Воды немножечко попил.
К еде внушаю отвращенье,
А мой желудок мысли жмёт.
Ввязался с голодом в сраженье,
Заклеил пластырем я рот.
В глазах круги. Да нет – тарелки.
Нос пищи ловит аромат.
Ох! На часах застыли стрелки.
В ушах сухарики хрустят.
Обед желанный на носу.
Со лба ручьями пот течёт.
Вдруг взор заметил колбасу.
О. как она к себе влечёт.
Улёгся в зале на диване,
Покой для тела, чтоб обресть.
Рука нащупала в кармане
Горбушку хлеба. «Нет, не есть! –
Себе командую я строго.
Глаза закрыл, всё, голодаю!»
Проходит времени немного,
Борясь с желудком, засыпаю.
Во сне я вижу буженину
На высоченном бутерброде,
Кастрюлю супа и свинину,
Картошку, сало. Сыт я, вроде!
Проснулся, полон мой живот.
Понять того не в силах я.
Заклеен пластырем был рот.
Еда попала, как в меня?
Не в авто кабриолетом,
Как отъявленный буржуй –
Сел я нынче на диету,
Хорошо-то как сижу!
Без изрядной проволОчки,
Как у дам да королей,
Сел не только пятой точкой –
Всею сущностью своей.
Сел, пришпорил – только ветер
Да папаха набекрень,
Гей, залётная диета
По четыре раза в день.
Каша, суп, котлеты с паром
(На пару то бишь) да сок,
На диете, как на нарах –
Строгость главное и срок.
Есть такие – в Интернете
Глянул – щит она и меч,
На подобную диету
Можно было б даже лечь.
Но не надо меры через,
Не сработать важно в ноль –
Соль не только в том, чтоб перец
Исключить и даже соль —
Не на стул же сел. Плечом мы
С ней к плечу. И плюс диван.
Острым, жареным, копчёным –
Но, конечно, пасаран!
Остальное в ней – что надо:
Страсть, любовь под стук сердец,
Смех, веселье, счастье, радость,
Смысл жизни, наконец.
В общем, чуть не всё на свете
Для диеты не предел,
Потому-то на диетах
Лишь ленивый не сидел.
…Для того она поэту –
Каша, воздух и вода —
(Кто однажды видел это,
Не забудет никогда)
Чтоб, небесным став созданьем,
Осознать недель за шесть,
Не стихи писать — желанье
Есть иное, это – есть!
Он, как только в одночасье
И конца диеты в честь,
Съест, что хочет – будет счастлив,
А ведь в этом смысл и есть!
У женщин проблема одна — похудеть,
Чтоб выглядеть лучше — во всем преуспеть.
Есть комплекс программ всевозможных диет.
О, милые женщины, вот вам совет:
-Втяните в себя свой живот,
Так и ходите с ним вот.
Внушите себе отвращенье к еде,
Тогда пропадет аппетит.
Побольше гуляйте на радость себе,
И разум во всем победит.
Не нужно сидеть и не нужно лежать,
А двигаться, прыгать и даже бежать.
О культе еды нужно Вам позабыть.
Есть овощи, фрукты — подвижными быть.
Торты, жиры, пирожные — долой!
Мы обойдем их вместе стороной!
Только не надо соблазняться нет,
И лишний раз не кушайте обед.
Так здорово, что лишний вес упал,
И вроде человеком стройным стал,
А не каким-то там округлым колобком,
Которой тяжело подняться в дом.
Болезнь, несчастье тут-же улетит.
Здоровый образ жизни победит!
Талия женская – дело святое.
Только диета – страшнее войны.
К лету решила худеть. Сердце ноет…
В этом, ей-богу, лишь дамы сильны.
К зеркалу как-то с утра подхожу я.
Ужас! Не, талия вроде – вполне.
Только мешки под глазами… В натуре!
Может, и надо худеть – но не мне!!!
В общем, на рынок пошла продуктовый.
Сдури напялила шпильки. А зря.
Восемь кругов, семь пакетов, пуд крови.
Там уж домой добрела – как зверЯ.
Я на весы заползаю упёрто.
Есть! То есть, нет! Пять кило уползло!!!
Круто! Хоть ноги болят и натёрты!
Я похудела. Еде всей назло!
— Нет! Что Вы! Я не ем! Я на диете!
Какой соблазн для людей – фастфуд,
И кто придумал бутерброды эти:
В три слоя…, в пять…, м-м-м, слюнки потекут!
Всего кусочек (я давала слово!),
Так, ма-а-а-ленький (он мне не повредит),
Он будет моей стойкости основа,
Потом, клянусь, умерю аппетит!
Ура! Держусь! Три месяца…, полгода…
Я удивляюсь, что за воля у меня!
Я прячусь от жующего народа
И не обедаю в теченье дня.
Вот год прошел. Я несказанно рада-
Я похудела, аж, на целый килограмм!
На Новый год потребую награду –
Огромный бутерброд! Ням-ням-ням-ням!!!
Не лезут любимые джинсы,
Тяни ты их или мочИ…
Всё это орешки да чипсы,
И кофе с конфеткой в ночи!
Большие креветки и пиво,
И сёмга с янтарным жирком!
Всё вкусно и очень красиво,
На талию ляжет потом…
Недавно с подругой Танюшей
В приличном одном кабаке
Объелись холодного суши,
Под тёплый противный сакэ…
А булочки и круасаны?
М-м-м-м…Их вкус не опишешь в стихах!
Отсюда — душевные раны
И лишний кэгэ на весах…
Я булочек съела немало!
(Ну, дык, не на пляж же пока)
Я не говорю уж про сало
И смачный кусок шашлыка!
Люблю я орешки и чипсы!
И сладкое, что говорить…
Не буду любимые джинсы
Я мучить — тянуть и мочить!
Я тортик несу с вожделеньем,
Калорий считать не люблю!
Сегодня себе в День Рожденья
Я новые джинсы куплю!
Встала баба на весы, сняв с себя одежду,
Украшения и трусы, затаив надежду.
Только это не спасло бабу от расстройства —
Ей трехзначное число выдало устройство.
Ох, весы, весы, весы, да что же вы творите?
Что ж вы, электронные, мне душу бередите?
Ох, весы, весы, весы, да вы побойтесь Бога,
Ой, да сотня килограммов — это слишком много!
Села баба у весов и сидит, рыдает,
Красным краешком трусов слёзы утирает:
Ох, сама в своей беде я, дура, виновата —
От пристрастия к еде стала свиновата.
Ох, еда, еда, еда, еда, еда, еда-а,
Вроде не нужна ты мне, а вроде бы и да.
Ох, я дура, дура, дура, дура, дура, дура,
Глубоко во мне моя стройная фигура.
Ох, весы, весы, весы, горите вы в аду,
Больше мне жить незачем — утоплюсь пойду.
Встала баба на мосту да глядится в воды,
Хочет сбросить в них жиры, белки и углеводы.
Вдруг подумал бабий мозг: погоди, не надо.
Только тут сломался мост, и утонула баба.
Ох, беда, беда, беда да горе-огорченье,
В этот день в Воронеже случилось наводненье.
Баба вскрикнула во сне и глаза открыла,
И в рассветной тишине на весы ступила.
Смотрит баба на табло и радости не верит —
Там двузначное число — девяносто девять!
Ох, весы, весы, весы, да счастье-то какое,
Ох, не распрощалась я с моею красотою.
Ох, весы, весы, весы, спасибо, что вы есть.
После сна кошмарного надо бы поесть.
Теплеет с каждым днём. Бикини, шорты, майки
Пора уж примерять, у зеркала вертясь.
А мы ещё едим, открыто, без утайки.
И в зеркало глядим, от ужаса давясь.
И в зеркала правдивость пока ещё не верим,
Мы морщимся, вздыхаем, и чешем у виска:
Наверно, показалось: ведь пролезаем в двери,
А, стало быть, диета не так уж и близка?
Но капельки сомненья вот-вот источат душу…
Тут верное решенье имеет место быть:
Чтоб море, нас купая, не затопило сушу,
Калорий поглощенье нам нужно сократить!
Пустует холодильник, раздарены конфеты,
И печь-микроволновка заснула без трудов.
Весь день без пропитанья – безумная диета!
Нет, вынести такое животик не готов!
И в приступе обжорства, с голодными глазами,
Крадёмся обреченно на кухонный алтарь.
И в жертву аппетиту себя приносим сами,
Забыв, что за окошком давно уж не январь.
Минутное блаженство… И снова совесть гложет,
А зеркало на стенке правдиво, как укор!
И вряд ли тут диета спасет или поможет,
Когда у нашей воли по силе недобор!
Вчера шоколадка.Сегодня опять.
Да…Стройной меня тебе не видать.
Чай утром с печеньем,с конфеткой в обед.
Своей полноте говорю я:»Привет!»
А так грациозной мне хочется быть,
Чтоб платье в обтяжку весною носить,
Чтоб летом купальник не стыдно одеть
И чтобы под взглядом твоим не краснеть,
Пытаясь животик получше втянуть,
И плечи расправить,и выпятить грудь.
При этом,чтоб лёгкой походка была
И милой улыбкою моська цвела.
Ой,строгой диета моя быть должна,
Чтоб стройной газелью запрыгала я.
Пока же я толстой хавроньей хожу.
В больших зеркалах на себя не гляжу.
С печеньем пью чай.Шоколадки жую.
Себя каждый день я стыжу и стыжу.
Пора наложить на мучное запрет
И строго сказать разным сладостям:»НЕТ!»
Ведь я молода.Мне всего 23.
И что-то хорошее ждёт впереди.
А вдруг ты увидишь мою красоту
И скажешь:»Май лав» я тебя «Ай лавью!»
