По возвращению из армии, друг рассказал, как он с другими бойцами на третий день после распределения курил возле казармы в беседке. У одного новобранца телефон зазвонил, он отвечает:
— Мам, привет! Что? Продукты привезти? Мам, я не могу. Почему? Потому что в армии я, мам.
В роте моей было несколько кабардинцев. Как-то меня с товарищем офицер заставил рассортировать анкеты тех, кто срочную службу проходит. Мы делали это не торопясь, каждую рассматривая тщательно. Вопросы в анкетах были простые вроде «Кем мама работает?», «Кто папа?», «Хотелось служить в армии или нет?» и все в таком духе. Был среди подобных вопросов и такой«Вы ранимы?». Кабардинец-срочник на это ответил так: «Раним. В плечо».
На причале рядом с кораблем, прибывшим на военный судоремонтный завод, стояла бочка, заполненная краской белого цвета. Когда судно отчалило, боцман эту бочку забрал с собой. На асфальте от нее остался след, ровный, идеальный отпечаток ободков. После этого прошло три года. Тот самый корабль вернулся к тому самому причалу. Как только боцман спустился с трапа, то увидел, как молоденький лейтенант показывает матросам, как нужно наводить ровное очертание того круга, что остался после бочки на асфальте. Подошел он к нему и спрашивает:
— А зачем вам круг этот?
Минута молчания, а потом:
— Я не знаю, но мы его уже 3 года наводим.
Интересно, что до этого, лейтенант сам вопросом «Зачем?» не задавался.
В армии после распределения знакомлюсь с новобранцем.
— Девушка у тебя есть?
— Есть.
— Ждать будет?
— Пообещала ждать.
— Ей лет то сколько?
— 16.
— А тебе?
— 19.
— Вместе сколько?
Пауза, а потом выпаливает 10 и выдаёт:
— 35.
Я рассмеялся, а потом, когда до него дошло, и товарищ мой новый начал хохотать. Слышно нас было издалека, даже командир взвода прибежал, чтобы выяснить причину дикого веселья.
Вышел весь личный состав на построение, командир батальона устроил допрос солдатам, мол, у кого из них в ближайшее время будет день рождения. Отыскался один паренек, которого в итоге командир взял с собой в шиномонтажный центр, чтобы вместе с ним прикупить покрышки на свой автомобиль. Оказалось, что в данном магазине акция была, скидку предоставляли покупателям в честь их дня рождения.
Историю рассказал друг, который служит на флоте. Дали им как-то задание очистить от масла цистерну, установленную на корабле. Работенка для всего экипажа, состоящего из 5 контрактников и 10 человек тех, кто срочную службу проходит. Чтобы выданную им одежду они не пачкали, было принято решение временно трудиться в одежде из секонд-хенда. Отыскать удалось только женскую. Так суровые армейские будни трансформировались в неделю моды. Когда солдаты в таком виде попались на глаза командиру, тот ничего не сказал. То ли слов цензурных не нашлось, то ли совсем дара речи лишился.
Дело было на дальнем востоке в 80-е гг. В Ленинской комнате собрались все на занятие, которое проводит командир. Последнему внезапно понадобилась какая-то важная тетрадка. Он вызывает дневального, говорит: «Рядовой Сулейманов, пойди в каптерку, со стола возьми белую тетрадку, принеси ее мне». Ушел дневальный, спустя несколько минут возвращается с пустыми руками, мнется стоит, а потом выдает: «Товарищ капитан, а белий это какой цвет? Голюбой?». Занятие провести тогда так и не удалось, смех истеричный остановить было невозможно.
Когда-то я служил в десантных войсках, и была в нашем батальоне интересная традиция – та рота, которая чем-то провинится, должна спеть особую строевую песню, которую мы назвали «залетной». При этом исполнять ее нужно было полным составом,который выгоняли на плац, собирая вокруг зрителей, то есть, весь полк. Зрелище это было незабываемым… Топает строем семь десятков здоровых бравых десантников, поющий во все горло: «Облака! Белокрылые лошадки!».
На КПП подошла супружеская пара, довольно пожилые люди, явно из Средней Азии. Обращаются к дежурному: «Подскажите, как к танковой части пройти. У нас там сын служит». Дежурный пожимает плечами: «Нет здесь танковой части. Вы ошиблись». Супруги возмущаются, мол, как нет, сын написал, что он в такой служит уже год как. Дежурный стоит на своем.
Женщина в доказательство своих слов достает фотографию, которую им с мужем наследник выслал. Говорит: «Ну, вот же он, в танке. А вы говорите, нет у вас тут никаких танкистов». На снимке довольный собой тот самый «танкист», высунувшись по пояс из канализационного люка, стоит с крышкой в руках.
Историй о том, как солдаты в самоволке сами себя подставляли, много. Моя любимая – история о моем сослуживце, который отправился в город в гражданской одежде, встретил там случайно командира полка, которому он по привычке строевым шагом воинское приветствие отдал…
Службу проходил я в Германии. Меня и еще троих ребят поселили в небольшой комнатке с узкими, но тяжелыми железными двухъярусными кроватями. Одна стояла рядом с входной дверью, вторая — чуть наискосок напротив. На последнем наверху спал паренек, который, как нам казалось, был ну очень спокойный. Его то мы и выбрали в качестве «жертвы» розыгрыша.
Достали мы камуфляж русского спецназа, попросили друга в него переодеться, тот в таком виде вечером ворвался в нашу комнату. Мне (все было разыграно) зарядил ногой в живот так, что я упал, в двух моих товарищей «выстрелил» (выстрелы были сухими). Паренек-тихоня в это время на своем месте был, на верхнем ярусе койки, увидев такую картину, он не съежился от страха, чего мы и ждали от него, а, опираясь на руки, дотянулся ногами до кровати у двери и одним резким движением опрокинул ее на «русского спецназовца».
Тому пришлось в итоге больше недели в госпитале провести и еще дольше залечивать травму, треснувшие ребра. Мы же после этого решили над тихонями больше не шутить, ну его, от греха подальше. Не зря говорят: «В тихом омуте черти водятся».
Один старшина из нашей роты был вполне заслужено нелюбим. Незадолго до дембеля он решил напоследок нам насолить, сказал, что домой мы уедем последними, так как у нас есть спец. задание. Суть спец. задания была такой – поехать к старшине на дачу, вскопать его огород, засадить участок картошкой. Отказать никто, естественно, не мог. Служил с нами парень деревенский, он то и предложил нам городским ребятам сделать подлянку одну.
Несколько дней перед выездом на дачу к старшине мы коллекционировали консервные банки, в которых потом сажали картошку. Когда уже дома были, получали от сослуживцев помладше письма, в которых те писали, что картофельная ботва на даче старшины росла невероятно быстро. Глядя на это, счастливый дачник в предвкушении хорошего урожая потирал руки. Горькое разочарование наступило тогда, когда вместо шикарного урожая он выкопал кучу консервных банок. После этого, кстати, офицеры прозвали его «старшиной картофелем».
Наскучила солдату тяжкая служба, принял он решение бежать домой. Переоделся в гражданское, пешком до ближайшего крупного города шел целых 12 часов. До родного дома осталось совсем немного, можно подъехать на маршрутке. Так и решил он сделать. Залез паренек в маршрутку, смотрит, а за ним следом заходит полковник, тоже, как и он в гражданское одет.
Случайное стечение обстоятельств привело к тому, что им в одно и то же время пришлось ехать на одном и том же общественном транспорте, что тут поделать. Решил солдат не паниковать, держать, так сказать, лицо. Но к этому самому лицу полковник начал внимательно присматриваться, спустя несколько минут он выдает:
— А я тебя помню. Видел тебя на прошлой неделе на полигоне, по палатке дневальным тебя ставили.
Паренек растерялся:
— Вы меня с кем-то спутали, товарищ полковник.
Стоит ли говорить о том, что эта фраза положила конец непростому путешествию солдата домой.
Историю эту мне рассказал дед, служивший на военном судне. Было дело еще в советскую эпоху, случилось все ночью в порту, когда на кораблях все экипажи мирно спали. Ничего, казалось бы, не предвещало беды, но внезапно из динамиков всех суден (все были настроены на одну и ту же частоту) прозвучал очень громкий призыв новоприбывшего корабля: «Диспетчер! Хрустальный Гусь! Повторяю, Хрустальный Гусь. Примите. Диспетчер!». А в ответ тишина. Призыв повторяется.
К этому времени все, помимо, по всей видимости, самого диспетчера, проснулись. Призыв повторяется, в этот раз он еще громче: «Диспетчер! Хрустальный Гусь! Повторяю,Хрустальный Гусь. Примите. Диспетчер». Это уже начало действовать на нервы, все ждут, когда диспетчер ответит. Из динамиков уже доносится крик, надрывающийся голос: «Диспетчер! Хрустальный Гусь! Повторяю,Хрустальный Гусь. Примите. Диспетчер!».
В ответ заспанный сонный голос одного из капитанов судна, стоящего в порту: «Да*нецензурное слово ты лапчатый». Мгновение тишины, а потом голос «Гуся Хрустального»: «Кто это говорит?». Уже другой капитан, но с таким же заспанным и злы голосом, тоном: «Да все…».
В воинской части за Полярным кругом, где температура -20 — -50 градусов все живут по стандартным уставам. Провинившихся наказывают не нарядом вне очереди, а увольнительным, которое нужно обязательно отбывать вне территории части.
Воспитательницы в местном детском саду заметили, что все малыши начали ругаться матом. Разбирались в причине подобной «эпидемии» долго, в итоге выяснили, что незадолго до того, как она начала лихо распространяться, в сад приходило двое солдат, чтобы в группах люстры повесить. Об этом было доложено заведующей, которая тут же позвонила командиру части, чтобы тот там наказал кого нужно. Командир вызвал к себе на ковер тех самых «героев».
Говорит:
— Вы отдаете себе отчет, что из-за вашего неподобающего поведения, все дети в саду теперь как матом ругаются.
— Мы ни в чем не виноваты. Мы обращались друг к другу, выражаясь культурно. Рядовой Иванов паяльником обрабатывал провода, я стремянку придерживал. С паяльника олово мне капнуло прямо на голову. Я тут и сказал: «Уважаемый рядовой Иванов, будьте так добры, не капайте мне на голову раскаленным оловом».
Случилось это, когда я службу проходил во флоте. На корабле в море были мы уже долго. Я в тот день был вахтенным в отсеке. Когда нашлась свободная минутка, собрались с товарищами у меня кофе выпить. Это не запрещалось, а вот пользоваться нештатным электрооборудованием нельзя было, так как случаи возникновения пожара по их вине – не редкость.
Когда «гости» мои ушли, я начал потихоньку со тола убирать. Только приступил к делу, услышал за спиной щелчок. Поворачиваюсь – передом мной стоит помощник командира. Первое, что он увидел, — чашки, из которых мы кофе распивали, и печенье рядом. Начался разбор полетов:
— Чайник куда спрятал?
— Нет у меня чайника.
— Еще раз спрошу, где чайник?
— Товарищ капитан третьего ранга, нет у меня его.
— Отвечайте, товарищ мичман, где спрятали чайник?!
— Нет у меня его.
Тот уже взбешенный, смотрит на меня несколько секунд презрительно, потом резко разворачивается и покидает отсек. Я перевожу взгляд немного левее того места, где он стоял.В уголке у трубопровода стоит остывает … «Чайник» подумали вы, наверное. Нет!Небольшой кипятильник. Чайника в моем отсеке и правда не было, поэтому можно считать, что помощнику капитана я не соврал.
