Богобоязненный раввин тяжело болен.
— Надо надеяться на Бога, чтобы все окончилось благополучно, — уклончиво говорит врач.
— Надеяться на Бога, — отвечает раввин, — я могу лучше вас. Для этого вы мне не нужны. Лучше скажите, могу ли я надеяться на вас!
Одесса, Привоз. Идет проверка:
— У вас есть документы на эту рыбу?
— А шо вам таки надо? Свидетельство о смерти?
На Рабиновича напали грабители:
— Гони бабло, быстро!
Рабинович:
— Я ничего не имею против того, шобы быть огрaбленным, но у меня нет при себе денег. Дaвaйте я вaм буду должен!
— Господин Файнциперзильбер, почему бы вам не поменять фамилию?
— Хм, фамилию-то я поменять могу. Но куда я дену свой дивный профиль, свои роскошные кудри, свой выдающийся интеллект?
Фотограф на еврейской свадьбе:
— А где же наша счастливая пара?
Один из гостей:
— Да вот же они: невеста и ее мама…
Бедная еврейка дает мужу, ученому талмудисту, задание купить на ярмарке козу.
— Я знаю, — говорит она, — ты в козах ничего не понимаешь. Чтобы тебе не ошибиться, я перечислю все признаки хорошей молочной козы.
Она объясняет, что у козы должны быть молодые здоровые зубы, блестящая шерсть и полное, хорошее вымя. Под конец она добавляет:
— Если какой-то из признаков не совпадет, не беда!
Муж уходит и вскоре, гордый, приводит домой свое приобретение.
Жена в ужасе:
— Да ведь это козел!
Муж оправдывается:
— Ты же ясно сказала: если один из признаков не совпадет, не беда. А тут все совпало, кроме вымени.
Корабль терпит бедствие. Хаим и Изя среди пассажиров. Хаим сидит невозмутимо курит в шезлонге. Изя бегает по палубе вместе со всеми и кричит.
Хаим, вынимая сигару изо рта:
— Изя, таки объясни мне, чего ты так расстраиваешься? Это что, твой пароход?
— У нас с Зямой завтра день примирения и согласия, — говорит Циля.
— Это как?
— Едем в магазин. Я примеряю, он соглашается!
Соломон Гланц привлечен к суду за нарушение законодательства о банкротстве. Семья опасается, что Гланца приговорят к тюремному заключению. К счастью, среди присяжных есть еврей. Семья обещает ему три тысячи марок, если ему удастся добиться, чтобы наказание Соломону ограничили денежным штрафом. И ему это удается!
— Если бы вы знали, — говорит еврей-присяжный, — чего мне это стоило — уговорить всех на денежный штраф!
— Эти злодеи, конечно, хотели его посадить?
— Если бы! Они все хотели, чтобы его признали невиновным.
— Скажи мне, Плоткин, а это правда, что израильские девушки в армии служат?
— Правда.
— А в каких частях служат, сколько времени?
— Практически везде, в ВВС, в пехоте, в пограничных войсках. 2 года обязательной службы.
— Ого, стрёмно, наверно, сказать жене, что борщ невкусный, когда у нее за плечами двухлетний опыт боевого пехотинца, хихихи.
— Это не стрёмно. Стрёмно, это когда твоя тёща умеет разбирать и собирать автомат М-16 быстрее тебя…
Фима в поисках свидетельства о браке.
— Соня, где эта бумажка о тюремном заключении???
— Фима, ша! Это твой пожизненный абонемент на трехразовое питание!
— Сара, давай разведемся и останемся друзьями, мы же интеллигентные люди!
— Нет уж, вдовой взял, вдовой и оставишь!
Три одессита хвастаются своими жёнами:
— Моя Сара — мастерица: разбил я как-то чашку, она её так склеила, будто бы и не разбивалась — вот поглядите!
— А я однажды брюки порвал, — говорит второй, — так моя Циля потом зашила, будто бы и не рвал — вот поглядите!
— А моя Софочка рубашку постирала — поглядите, как будто и не стирала!
Стоит еврей, задумался…
— Хаим! О чем ты думаешь?
— Я вот думаю, зачем в слове «Хаим» буква р.
— Но там же нет буквы р!
— А если вставить?
— А зачем?
— Вот я и думаю — зачем?
— Роза, как тебе нравится моё новое платье?
— Извини, Сара, я спешу, мне сейчас не до скандалов!
Кон приходит к адвокату:
— Посмотрите, что мне пишет этот мошенник Грюн: я, дескать, должен вернуть ему две тысячи гульденов, иначе он подаст на меня в суд. Никогда в жизни я не брал у него двух тысяч гульденов, могу в этом поклясться!
— Что ж, тогда дело совсем простое… Барышня, диктую: «Так как двух тысяч гульденов я у вас никогда не брал, то ваш иск меня не волнует…»
— Но, господин адвокат, так не годится! Барышня, пишите: «Так как две тысячи я вам давно вернул, то ваш иск…»
— Господин Кон, вы только что сказали, что не брали у него этих денег!
— А что, разве брал?
— Почему же вы хотите написать, что давно их вернули?
— Видите ли, господин адвокат, если я напишу так, как говорите вы, кончится тем, что он выставит двух свидетелей, и они подтвердят, что он таки давал мне деньги… Если же я напишу, как я хочу, тогда двух свидетелей выставлю я.
— Ребе, — жалуется еврей, — меня преследуют неудачи. Только за последний год я потерял десять тысяч рублей. Причем две из них были мои собственные!
Молодой католический священник обходит свой новый приход в Дублине. На углу он видит магазин «Рабинович и О’Коннелл».
Священник входит и обращается к еврею в ермолке:
— Я очень рад видеть, как ваш и мой народы дружат. Я просто поражен!
— Вы будете поражены еще больше, узнав, что О’Коннелл — это я, — ответил еврей.
Встречаются два однокурсника:
— Фима, не давай Рабиновичу в долг и не играй с ним в преферанс…
— Почему?
— Он увидел у меня в кошельке пятьсот рублей, занял пятьдесят до стипендии, а после этого выиграл на них остальные деньги…
Отцу мальчика звонит ребе из хэдера:
— Год только начался, а Ваш ребенок уже трижды подрался, рисует на партах и вообще…
— Подождите, ребе. Год только начался, а когда он был на каникулах дома, я Вам хоть раз позвонил?
